Исправление судебной ошибки в гражданском и арбитражном процессе

Судебная защита нарушенных прав и свобод предполагает целостность составляющих её компонентов: права на обращение в суд и рассмотрение дела с вынесением итогового постановления; устранение судебной ошибки; исполненеие судебного акта. Для устранения судебной ошибки законодателем предусмотрены различные способы, установлена сложная инстанционная система. Процессуальная кодификация 2002 г. не в полной мере оправдала надежды на усовершенствование системы пересмотра судебных актов. Вместе с тем, возрастающая активность субъектов процессуальных отношений, осваивающих ранее не используемые способы защиты, вплоть до обращения в Европейский суд по правам человека, свидетельствует об общественной потребности в более чёткой и современной законодательной разработке указанной сферы. Такая разработка, в свою очередь, невозможна без предварительных научных исследований.

Комплексных исследований на предмет оптимальной модели такого компонента судебной защиты как устранение судебных ошибок в новых общественно-экономических условиях и на базе процессуальной кодификации 2002 г. не проводилось. После принятия ГПК и АПК РФ в 2002 г. в науке наблюдается с одной стороны, несомненный интерес к теме пересмотра судебных актов (что само по себе – показатель актуальности). Но, с другой стороны, отсутствуют исследования системы пересмотра в целом. Принято исследовать отдельные способы пересмотра как стадии процесса. Таким способом исследованы: надзорное производство в гражданском процессе (Балашова И.Н., Никоноров С.Ю., Новик-Качан М.Ю., Рехтина И.В., Соколова С.В.); кассационное производство в гражданском процессе (Жукова О.В., Маняк Н.И.); апелляционное производство в гражданском процессе (Борисова Е.А., Караваева Е.В., Осипова М.С., Смагина Е.С., Степанова Е.А.); надзорное производство в арбитражном процессе (Ефимов А.Е.); кассационное производство в арбитражном процессе (Арсёнов И.Г., Губин А.М., Дерюшкина Т.А., Кожемяко А.С., Нагорная Э.Н., Скворцов О.Ю.); апелляционное производство в арбитражном процессе (Грязева В.В., Орлов М.А., Сметанников А.Е.); апелляционное и кассационное производство в арбитражном процессе (Подвальный И.О.). Отдельные виды пересмотра исследуются, таким образом, вне взаимных связей, без учёта системной зависимости друг от друга, без учёта единства гражданской юрисдикции. Исследование Е.Н.Сысковой «Проблемы совершенствования системы пересмотра судебных актов в гражданском судопроизводстве Российской Федерации» относится к 2001 г., т.е. к периоду, предшествовавшему процессуальной кодификации 2002 г. и только к гражданскому процессу. Работа В.В.Ефимовой «Контроль в арбитражном процессе как способ устранения судебных ошибок» выполнена в 2004 г., но относится исключительно к арбитражному процессу и сконцентрирована вокруг понятий «контроль» и «надзор». Следует отметить, что все перечисленные иследования представлялись на соискание ученой степени кандидата юридических наук.

Значительный вклад в развитие процессуальной науки внесли докторские диссертации И.М.Зайцева «Теоретические вопросы устранения судебных ошибок в гражданском процессе» (1987 г.); К.И.Комиссарова «Теоретические основы судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства» (1971 г.); П.Я.Трубникова «Пересмотр в порядке судебного надзора решений, определений, постановлений в советском гражданском процессе» (1969 г.). Однако, данные исследования проводились на базе иного законодательства, в других общественно-экономических условиях и при ином понимании сущности судебной деятельности.

Единственным до настоящего времени комплексным исследованием проблем пересмотра судебных актов в гражданском и арбитражном процессах может быть названо диссертационное исследование Е.А.Борисовой «Теоретические проблемы проверки судебных актов в гражданском, арбитражном процессах». Однако, задачи у этого исследования были другие – показать необходимость концентрации усилий на ординарных способах пересмотра. Кроме того, объектами исследования не стали кассационное производство в арбитражных судах1, пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам.

Системного, комплексного исследования пересмотра постановлений как механизма для устранения судебных ошибок, до настоящего времени не проводилось. Между тем, в современных условиях, учитывая, что именно устранение судебныхошибок признается компонентом судебной защиты, необходимо разработать эффективный механизм такого устранения. Это возможно, если подвергнуть исследованию все без исключения способы и возможности пересмотра судебных актов: возможности суда по пересмотру собственного постановления, возможности, предоставляемые для пересмотра не вступивших в законную силу судебных актов; возможности по пересмотру вступивших в законную силу постановлений, включая пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам; причем в сравнительном и системном анализе этой деятельности в судах общей юрисдикции и арбитражных судах. Кроме того, необходим анализ категории «судебная ошибка», определение её признаков, поскольку именно её выявление и устранение составляет содержание деятельности вышестоящих инстанций. При этом, необходимо исследовать особенности доказывания судебной ошибки, поскольку они определенным образом взаимосвязаны с пределами рассмотрения и полномочиями контролирующих судов. Только такой подход позволит говорить о выработке положений по совершенствованию пересмотра судебных актов как компонента судебной защиты.

Предметом исследования является сущность судебной ошибки и механизм её устранения в качестве одного из компонентов судебной защиты..

Задачи состоят в изучении феномена судебной ошибки

Теоретическую основу исследования составили труды учёных: Т.Е. Абовой, С.М. Амосова, А.Т. Боннера, Е.А. Борисовой, Е.В. Васьковского, М.А. Викут, Н.М. Вопленко, А.С. Грицанова, Г.А. Жилина, В.М. Жуйкова, И.М. Зайцева, А.Г. Коваленко, К.И.Комиссарова, Л.Ф. Лесницкой, Т.Н. Нешатаевой, Г.Л. Осокиной, Ю.А. Поповой; И.В.Решетниковой, Т.В. Сахновой, М.К. Треушникова, П.Я. Трубникова, А.В. Цихоцкого, Н.А. Чечиной, М.С.Шакарян, В.М. Шерстюка, М.К. Юкова, Т.М. Яблочкова, В.Ф. Яковлева, В.В. Яркова и других.


1. Право на устранение судебной ошибки составная часть права на судебную защиту

Разрешая дело, суд выражает свою волю в конкретном судебном акте. С учётом правовой позиции Конституционного Суда,1 понятием «осуществление правосудия» охватывается принятие судебных актов, которыми дела разрешаются по существу и которыми определяется материально-правовое положение сторон. В гражданском и арбитражном процессе этим признакам отвечают: решение; судебный приказ; определение об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу; определение о принятии отказа истца от иска и прекращении производства по делу. Такие постановления по своей сущности являются итоговыми. Но для реализации защиты нарушенного права наличия такого постановления ещё недостаточно, поскольку проигравшая сторона может обжаловать решение, а впоследствии препятствовать его исполнению. Ещё одна значимая правовая позиция Конституционного Суда, неоднократно высказанная им в различных постановлениях,1 состоит в том, что право насудебную защиту предполагает охрану прав и интересов ещё и от ошибочных решений Возможность пересмотра дела вышестоящим судом должна быть не просто гарантирована, она должна представлять эффективный механизм. Причём речь идёт об устранении судебной ошибки, как едином механизме, эффективность которого зависит от того, какой способ устранения предусмотрен законодателем.

Устранение судебной ошибки вышестоящим судом является одним из трёх необходимых компонентов судебной защиты, без которых нельзя утверждать, что судебная защита состоялась. Первый из них – обращение к суду и рассмотрение дела судом первой инстанции с принятием итогового постановления по делу является, безусловно, обязательным. Второй и третий компоненты – устранение судебной ошибки и исполнение судебного акта – должны быть гарантированы государством в качестве эффективных средств правовой защиты и задействуются заинтересованными лицами по необходимости.

Необходимо производить разграничения между деятельностью судьи по рассмотрению дела и непосредственным результатом этой деятельности. О достижении цели гражданского судопроизводства можно говорить только после разрешения дела по существу и вынесения итогового судебного акта. Те нарушения, которые допущены судом во время судебного разбирательства, судебной ошибкой считаться не могут, поскольку они ещё не отражены в окончательных выводах суда и до удаления в совещательную комнату суд может их сам устранить. Следовательно, судебная ошибка как проявление недостижения целей судебной деятельности, может быть исключительно узким понятием. О судебной ошибке можно говорить применительно к состоявшемуся судебному акту, разрешающему дело по существу. Последний выступает средством достижения целей судебной деятельности, а судебная ошибка появляется там, где эти цели не достигнуты.

Судебную ошибку нельзя понимать исключительно как правонарушение. Выявлять и устранять судебные ошибки необходимо вне зависимости от того, совершены они по вине судьи или без таковой. Вина судьи не может выступать в качестве обязательного признака судебной ошибки. Целью гражданского судопроизводства является защита прав тех субъектов, чьё дело рассматривается в суде. Недостижение этих целей наступает совсем не обязательно по вине судьи. Тем не менее, такая безвиновная ошибка тоже требует устранения.

Само определение судебной ошибки должно быть кратким, поскольку перегрузка его качественными характеристиками создаст сложности при восприятии главного, определяющего признака. Судебная ошибка – это результат судебной деятельности, не совпадающий с целями гражданского судопроизводства. В неразрывном единстве с понятием судебной ошибки необходимо определять и её признаки: 1) появляется при вынесении итогового судебного акта; 2) имеет предполагаемый характер; 3) констатация и устранение производятся специальным уполномоченным субъектом в специальном порядке; 4) её доказывание носит специфический характер; 5) её наличие не зависит от вины судьи, принявшего итоговый акт.

Первый из указанных признаков означает, что ошибочные действия суда не могут считаться судебными ошибками до тех пор, пока они не нашли закрепления в итоговом судебном акте и ещё не обнаружили связи с целями судопроизводства. До завершения разбирательства по делу ошибочные действия могут быть исправлены самим судом (в порядке самоконтроля) или вышестоящим судом (при отмене определений, которые могут обжаловаться отдельно от решения).

Второй признак – предполагаемый характер судебной ошибки означает, что для возникновения проверочной деятельности достаточно «предположения» – т.е. указания заинтересованного лица на якобы имеющуюся ошибку. Рассматривая жалобу (заявление, представление) компетентный орган производит процесс перевода ошибки из состояния предполагаемой в состояние действительной.

Третий признак – констатация и устранение судебных ошибок специально уполномоченным субъектом в специальном порядке. Участники процесса могут лишь указать на определённые обстоятельства как на судебные ошибки. Но признать указанный факт именно судебной ошибкой может лишь специально уполномоченный субъект, каковым является вышестоящий суд, а в определённых случаях – суд первой инстанции.

Специфический процесс доказывания, как четвёртый признак судебной ошибки предполагает ориентир в доказывании на выявление судебной ошибки. Изменения (по сравнению с аналогичной деятельностью в суде первой инстанции) претерпит предмет доказывания, распределение обязанностей по доказыванию, роль суда в доказательственной деятельности. Контролирующая функция вышестоящего суда требует его активности, возможности проверки за пределами доводов жалобы и возражений.

Пятый, и последний выделяемый признак: судебная ошибка констатируется в качестве таковой независимо от вины конкретного судьи, принявшего судебный акт. Судебные ошибки в любом случае должны устраняться.

2. Причины возникновения судебных ошибок

Устойчивое словосочетание «причины и условия судебных ошибок» настолько утвердилось в юридической литературе, что большинство авторов,

по нашему мнению, используют его, не задумываясь о содержательной стороне. Но, использовав указанную словесную конструкцию, исследователь становится перед необходимостью объяснять, чем причины и условия отличаются друг от друга, а столкнувшись с многочисленностью факторов, влекущих судебные ошибки, попытаться их упорядочить и классифицировать. Вся эта деятельность не имеет ни познавательного, ни практического значения.

В литературе обычно причины судебных ошибок сводят к объективным и субъективным (А.Власов, А.С.Грицанов, Г.А.Жилин, Б.В.Красильников, М.Н.Разинкова, Л.В.Соцуро, Е.Г.Тришина). Отсутствие практического и познавательного значения такой классификации проявляется в том, что «набор» причин у исследователей разный, при том что каждый пытается построить некую единую для гражданского процесса конструкцию.

Другим устойчивым заблуждением выступают попытки отграничения причин судебных ошибок от условий их совершения. Исследователи, вслед за И.М. Зайцевым1 полагают, что такое отграничение необходимо ввиду многочисленности именно условий судебных ошибок. Подобные исследования также следует признать непродуктивными. Попытки отделить причины от условий и дать внутреннюю их классификацию практически беспредметны. Авторы не могут предложить чётких классификационных критериев, которые необходимы при использовании неисчерпывающих перечней (Е.Г.Тришина, Б.В.Красильников). Выделяемые причины и условия у них меняются местами.

Путаница в понятиях происходит от того, что авторы задаются целью создать общую конструкцию, между тем, как любое судебное дело – индивидуально. Провозглашение важности отделения причин от условий и необходимости классификации причин и условий вступает в противоречие с реальным результатом такого разграничения и классификации. К тому же, классификаторы причин судебных ошибок видят их слишком широко, имея в виду под судебными ошибками любые неправильности. Тем самым делают задачу по классификации ещё более невыполнимой: классифицировать нужно при этом бесконечное число факторов. Попытки создать «универсальную» модель приводят просто к тому, что появляются неисчерпывающие перечни «факторов влияния», где не устраняется изначальная спорность вопроса о том, относить ли фактор к причинам или условиям и где его место в системе классификационных критериев.

3. Проблемы системы судов гражданской юрисдикции

Общепризнанной оптимальной моделью инстанционного устройства является трех-звенная система, сущность которой (с правом учёта специфики в национальном законодательстве) изложена в Рекомендации № R (95)5 относительно введения в действие и улучшения функционирования систем и процедур обжалования по гражданским и торговым делам, принятой Комитетом Министров государств-членов Совета Европы 7 февраля 1995г.1

Гражданская юрисдикция на современном этапе осуществляется в РФ двумя самостоятельными судебными системами: системой арбитражных судов и системой судов общей юрисдикции. В рамках последней осуществляется и уголовное судопроизводство. Инстанционное устройство обеих систем в корне различно.

В судах общей юрисдикции формально три инстанции: первая, вторая (апелляционная или кассационная) и надзорная. Однако, надзорная инстанция представляет сама по себе систему из трёх инстанций разного уровня и, к примеру, дело, рассмотренное мировым судьей или районным судом, может переходить, по завершению производства в одной из надзорных инстанций, в другую, уровнем выше.

Производство во второй инстанции в судах общей юрисдикции представлено апелляционным (для решений мировых судей) и кассационным (для всех остальных решений). Районный суд соединяет в себе первую и апелляционную инстанцию. Суд субъекта РФ и Верховный Суд РФ соединяют все виды судебных инстанций: первую, вторую и надзорную. Таким образом, теряется смысл и назначение инстанционности как последовательного перехода дела из суда нижестоящего в суд вышестоящий.

Множественность надзорных и вторых инстанций проистекает из наделения всех звеньев системы судов общей юрисдикции полномочием выступать в качестве суда первой инстанции. Поэтому у каждого дела, в зависимости от того, где оно было рассмотрено по первой инстанции, образуется собственная «надстройка» из контролирующих инстанций.

Распределение дел, рассматриваемых по первой инстанции, между судами различного уровня производится по правилам родовой подсудности. В этих правилах и заключён корень проблемы. Принято считать, что нормы подсудности зависят от устройства судебной системы (Е.В.Кузнецова, Ю.С.Пилипенко, Р.О.Каримуллин). В том что это не так, убеждает, к примеру, факт создания Кассационной Коллегии Верховного суда РФ, которой изначально в составе высшего судебного органа не было. Законодатель прежде всего имеет в виду, что лица определённого уровня, органы и организации определённого уровня должны иметь возможность рассматривать дела в судах «соответствующего» уровня, а лишь затем под данную бюрократическую аксиому подгоняет систему судов общей юрисдикции. «Подгонка» осуществляется на постоянной основе: это не только изменения в ГПК 1964г., но и установленная в действующем ГПК возможность дополнения норм о родовой подсудности иными Федеральными законами (ч. 2 ст. 23, ч. 2 ст. 26, ч.2 ст. 27 ГПК). Сама по себе распылённость действующего законодательства о подсудности по различным законам недопустима, поскольку находится в противоречии с ч.1 ст.47 Конституции РФ и с правовой позицией КС о приоритете кодифицированных нормативных актов перед иными законами в рамках специального предмета регулирования.1 Но это не единственная проблема, порождаемая родовой подсудностью.

Нормы родовой подсудности подчинены субординации несудебных органов. Устанавливая правила родовой подсудности, законодатель нарушает принципы разделения властей и независимости судебной власти. Особенно наглядно влияние внешней (по отношению к суду) иерархической системы появляется при рассмотрении дел об оспаривании нормативно-правовых актов. Верховный Суд РФ вводит понятие «соответствующий суд», последовательно проводит идею о том, что подсудность дел об оспаривании нормативно-правовых актов определяется, исходя из уровня органа, принявшего нормативно-правовой акт.2 Для родовой подсудности единственным критерием выступает принцип «равный идёт к равному», поскольку иных причин отсутствия в процессуальном законодательстве правила о рассмотрении дел по первой инстанции в единственном приспособленном для этого звене – нижнем звене судебной системы, просто не существует. К судьям нижнего звена и к их решениям предъявляются общие для всех судей требования и уровень этих требований достаточно высок. Суд, провозглашённый самостоятельной ветвью власти, свою систему и компетенцию, однако, выстраивает в соответствии с иерархией иных ветвей власти, а также иерархией негосударственных организаций.

Между тем, суд должен быть компетентным и независимым, а не «соответствующим» или «равным». Верховным Судом РФ идея «соответствующего» суда доведена до абсурда. На вопрос о возможности суда, действующего в одном субъекте РФ, рассмотреть жалобу на решение избирательной комиссии другого субъекта РФ, Верховный Суд разъяснил, что оспорить решение избирательной комиссии возможно в соответствующий суд, действующий в этом субъекте Федерации.1 В Постановлении Пленума ВС № 48 от 29.11.2007 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части» даются рекомендации разделять требование об оспаривании нормативного правового акта и спор о праве, для того чтобы обеспечить рассмотрение дела об оспаривании нормативного правового акта в «соответствующем» суде (абз.5 п.7).2 Такой подход противоречит принципу независимости судей (ч. 1 ст. 120 Конституции РФ), а также положениям п. 3 ч. 1 ст. 16 ГПК, предоставившим заинтересованным лицам право отвода судьи при наличии сомнений в его объективности и беспристрастности. Эта норма не может быть реализована, т.к. правила родовой подсудности изначально навязывают участникам процесса именно зависимый и пристрастный суд. Последнее – прямое противоречие ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, предусматривающей право на справедливое судебное разбирательство независимым и беспристрастным судом.

Проблемы родовой подсудности, как способе защиты власти от неудобных решений, не сняты полностью и в арбитражных судах, поскольку есть три категории дел, рассматриваемые по первой инстанции в Высшем Арбитражном Суде (ч. 2 ст. 34 АПК).

Существование родовой подсудности препятствует построению эффективной и разумной инстанционной системы, в которой дела последовательно переходили бы от нижестоящего суда к вышестоящему.

В литературе высказываются самые разнообразные предложения по совершенствованию инстанционной системы как в судах общей юрисдикции, так и в арбитражных судах (Е.А.Борисова, Г.И.Грошева, Т.Е.Абова, Т.И.Андреева, И.А.Приходько, А.Кожемяко). Но предлагаемые инстанционные системы всё же отклоняются от оптимальной модели. Автор присоединяется к позиции М.К.Юкова о необходимости максимум трёх инстанций, где третья является исключительной.1 Основу такого подхода составляет правовая определённость. Тяжущиеся должны чётко понимать и представлять все возможности, исчерпание которых означает, что возобновление или продолжение спора невозможны. Следует положительно оценивать тенденции к унификации процессуальных норм, а также к унификации (в дальнейшем – слиянии) систем судов гражданской юрисдикции.

На первом этапе реформирования необходимо решить неотложные проблемы: изменение правил подсудности; закрепление за судами субъекта федерации полномочий апелляционной инстанции, в отношении постановлений, принимаемых районным судом и мировыми судьями; реформирование пересмотра судебных актов, вступивших в законную силу. На втором этапе предлагается изменить структуру и систему судов общей юрисдикции и арбитражных судов, с тем, чтобы она реально стала трех-инстанционной, а также изменить границы судебных округов по принципу несовпадения с административно-территориальным делением. На этом этапе должна быть создана полноценная кассационная инстанция, осуществляющая пересмотр судебных актов, вступивших в законную силу. В судах общей юрисдикции полномочия кассационной инстанции получает Верховный суд, в округах создаются постоянные присутствия ВС, которые осуществляют фильтрацию (допуск) кассационных жалоб в ВС. В арбитражных судах эти же полномочия распределяются между ВАС и кассационными судами, преобразуемыми в постоянные присутствия ВАС. Завершающий этап реформирования возможен, если будет принято решение об объединении арбитражных судов и судов общей юрисдикции. Однако, даже двух первых этапов реформирования будет достаточно для построения в каждой из судебных систем эффективной модели, поскольку в обеих будет создана оптимальная трехинстанционная система из первой, апелляционной и кассационной инстанций.

Два аспекта деятельности Европейского суда имеют значение для решения проблем, обозначенных в исследовании. Первый – необходимость использования российскими судами постановлений Европейского суда, которые обязательны для них по вопросам толкования и применения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней. Второй – порядок и способы восстановления нарушенных прав гражданина РФ (неправительственной организации) в случае принятия Европейским судом постановления против РФ.

Механизм защиты, предоставляемой Европейским судом, имеет субсидиарный, дополнительный характер по отношению к национальной системе судопроизводства. Частью системы пересмотра судебных актов он не является, поскольку в Европейском суде нет ни продолжения спора между истцом и ответчиком, ни контроля за вынесенным решением с точки зрения его законности и/или обоснованности, а есть спор по иному предмету, с участием Государства в качестве ответчика. Однако, в механизме судебной защиты прав транснациональное правосудие, безусловно, присутствует. Задача состоит в том, чтобы в национальной системе пересмотра судебных актов были предусмотрены возможности для отмены решения и возобновления производства по делу при вынесении решения против РФ. Внеинстанционного пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам в связи с принятием постановления Европейским судом быть не может, поскольку нет оснований для самоконтроля. Поэтому отмена решения суда и возобновление производства по делу должны происходить в рамках того типа пересмотра, который придёт на смену надзорному. По заявлению лица, в чьих интересах принято постановление Европейского суда, возбуждается такой пересмотр, компетентные лица проверяют такое заявление на предмет приемлемости. Приемлемым заявление будет в том случае, если устранение нарушений Конвенции без отмены решения российского суда невозможно. Такой критерий приемлемости должен быть законодательно закреплён и, в свою очередь, должен быть одним из оснований для отмены решения суда и направления дела в суд первой инстанции для нового рассмотрения по существу.

4. Действующий порядок исправления судебных ошибок с точки зрения его эффективности

Процессуальная кодификация 2002г. закрепила три типа пересмотра судебных актов, не вступивших в законную силу: 1) кассационное производство с элементами апелляции в судах общей юрисдикции; 2) апелляционное производство по территориальному признаку в судах общей юрисдикции для пересмотра решений мировых судей; 3) апелляционное производство по экстерриториальному признаку в арбитражных судах.

Из существующих трёх видов пересмотра в суде второй инстанции необходимо создать единственную универсальную модель. Эффективным механизмом выявления и устранения судебных ошибок является именно апелляционное производство, сочетающее в себе и пересмотр (контроль), и новое рассмотрение дела по существу, с возможным привлечением новых доказательств. Для создания подобной универсальной модели потребуются законодательные и организационные решения.

В соответствии с нормами ГПК (АПК подобных положений не содержит) полномочиями по контролю за судебными актами располагает и суд первой инстанции.

Самоконтроль определяется как совокупность процессуальных действий, объединяемых единой целью – устранить в первой инстанции допущенные ею же ошибки, просчёты, недочёты (И.М.Зайцев). Автор не разделяет позиции учёных, выделяющих самоконтроль суда первой инстанции в качестве самостоятельной стадии судопроизводства (И.М.Зайцев, Е.Г.Тришина), поскольку самоконтроль объединяет процессуальные действия, совершаемые на различных этапах процессуальной деятельности: например, повтор действий по представлению доказательств, пересмотр судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам, разъяснение решений, изменение способа и порядка исполнения. У стадии судопроизводства должно быть определённое место в системе чередования стадий, обеспечивающее последовательность совершения процессуальных действий. Самоконтроль же, напротив, предусмотрен на всех стадиях судопроизводства в виде разрозненных, не связанных друг с другом действий, которые выполняются по мере необходимости (не являются обязательными).

Самоконтроль необходимо признать родовым понятием, обладающим следующими признаками: 1) возможен в случаях, предусмотренных законом; 2) используется для устранения очевидных и невиновных ошибок; 3) ошибки исправляются тем же судом, который их допустил.

Как родовое понятие самоконтроль включает в себя несколько видовых. Необходимо различать самоконтроль суда первой инстанции, самоконтроль суда второй инстанции, самоконтроль суда надзорной инстанции. Самоконтроль суда первой инстанции это, в свою очередь, контроль за собственными определениями (промежуточные постановления, которыми оформляется каждое действие суда) и собственными решениями (итоговые постановления).

Самоконтроль в отношении итоговых постановлений суда первой инстанции включает: 1) устранение недостатков вынесенного решения (ст. 200-202 ГПК); 2) отмена судебного приказа (ст. 129); 3) рассмотрение заявления ответчика об отмене заочного решения (ст. 241); 4) рассмотрение заявления о пересмотре решения в связи с наличием вновь открывшихся обстоятельств (ч. 1 ст. 397); 5) рассмотрение ходатайства об отмене определения об оставлении заявления без рассмотрения (ч. 3 ст. 223).

Контроль суда первой инстанции за соответствующими итоговыми постановлениями обладает следующими признаками: а) используется в случаях, предусмотренных законом; б) используется для устранения очевидных ошибок, при отсутствии вины суда в их совершении; в) ошибки исправляются тем же судом, который их допустил; г) осуществляется после принятия постановления, но до рассмотрения дела вышестоящим судом и имеет приоритет перед таким рассмотрением. Последний из названных признаков позволяет выделить контроль суда первой инстанции за собственными постановлениями из самоконтроля. Такой контроль суда первой инстанции за собственными постановлениями по сути является первичным, т.к. постановление суда подвергается контролю в первоочередном порядке, до того, как оно станет предметом рассмотрения в вышестоящем суде.

Первичный контроль неоднороден, поскольку включает в себя как отмену судебных постановлений, открывающих дорогу новому судебному разбирательству по делу, так и устранение внешних недостатков решения, главным требованием которого является сохранение сущности решения в неизменном виде. Эти качественные различия и предопределяют выделение среди действий по самоконтролю вообще, и первичному самоконтролю в частности, искомого явления. Это первичный (собственный) пересмотр судебного акта.

Первичному (собственному) пересмотру подлежат: судебный приказ при наличии возражений должника против его исполнения; заочное решение при наличии заявления ответчика об его отмене; решение суда при наличии заявления о пересмотре судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам; определение суда об оставлении заявления без рассмотрения, если истец или ответчик представят доказательства, подтверждающие уважительность причин неявки в судебное заседание и невозможность сообщения о них суду. Общей во всех видах первичного пересмотра является процессуальная деятельность, на основании которой должен быть решён вопрос об отмене судебного постановления, либо об отказе в такой отмене. Если судебный акт будет отменён, дело рассматривается тем же судом, который первичный контроль осуществил. Для решения вопроса об отмене постановления необходима специальная доказательственная деятельность, которая предусматривает и оценку правильности постановления по существу.

Самоконтроль в целом не может быть признан стадией гражданского судопроизводства. Но такой его вид как первичный (собственный) пересмотр судебного акта обладает и признаком завершённости и определённостью своего места в системе чередования стадий. Место этой стадии – после вынесения постановления суда первой инстанции, но до возбуждения производства по пересмотру дела в вышестоящем суде.

В арбитражном процессуальном законодательстве из всех видов первичного (собственного) пересмотра предусмотрен только пересмотр судебных актов по вновь открывшимся обстоятельствам (гл. 37 АПК).

Процесс унификации гражданских процессуальных норм требует переосмысления вопроса о первичном (собственном) пересмотре. Первичный пересмотр при оставлении заявления без рассмотрения и при вынесении заочного решения нецелесообразен, поскольку с неявками в судебное заседание можно и нужно бороться иными методами. Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам должен быть упразднён как самостоятельный вид пересмотра (обоснование такого упразднения содержится в гл. 4 настоящего исследования). Сохранить можно только один вид первичного пересмотра – отмену судебного приказа. Через эту процедуру должник реализует право предъявления своих возражений (доводов) и реализует право, аналогичное праву обжалования (поскольку апелляционного обжалования судебного приказа не предусмотрено). При унификации процедур следует учесть, что приказное производство в ГПК является более удачной конструкцией, чем упрощённое – в АПК.

ГПК не определяет как и когда принимается дело с жалобой в производство суда апелляционной инстанции (ст. 325-326), для суда кассационной инстанции (гл. 40 ГПК) этот момент также не определён. Решённым данный вопрос следует считать лишь в арбитражном судопроизводстве (ст. 261 АПК). В ГПК не определен и момент начала надзорного производства, поскольку отсутствует норма о таком процессуальном действии как принятие жалобы. АПК, напротив, в ч.1 ст.293 связывает возбуждение надзорного производства с принятием заявления заинтересованного лица.

Неопределённость с моментом возбуждения дела в суде второй инстанции – лишь часть проблемы. Неопределённым является и момент окончания производства по делу в суде первой инстанции. Действующее законодательство и сложившаяся практика в настоящий момент создали серьёзные проблемы при определении начального момента течения срока на подачу жалобы в суд второй инстанции. Проблемы возникают в следующих случаях: 1) при отложении составления мотивированного решения; 2) при вынесении дополнительного решения; 3) при вынесении заочного решения.

Дата вынесения решения в окончательной форме, с которой АПК и ГПК связывают начало срока на обжалование, зачастую установить невозможно, поскольку по материалам дела невозможно установить, когда было произведено данное процессуальное действие. Единственной гарантией для тяжущихся в этом случае могла бы стать фиксация даты ознакомления с решением в протоколе судебного заседания. В ГПК и АПК необходима норма о том, что дата ознакомления с мотивированным решением объявляется судьёй сразу после оглашения резолютивной части решения, здесь же заносится в протокол судебного заседания и лица, участвующие в деле, расписываются в протоколе под этой записью. Таким образом, судья для всех объявил срок, который и его самого держит под контролем и, в случае пропуска, позволит лицам, участвующим в деле, не подавать предварительную жалобу, а просить о восстановлении срока, пропущенного судьёй.

При обжаловании решений, вступивших в законную силу, исчислять срок необходимо с даты вступления в силу обжалуемого акта. Исчислять срок со дня вынесения определения об отказе в удовлетворении ходатайства о восстановлении срока на подачу жалобы представляется неверным. В этом случае существует высокая степень вероятности того, что сложится еще одна инстанция, прохождение которой будет считаться обязательным (по аналогии со сложившейся в 2002-2007 гг. практикой применения ч.6 ст. 381 и ч.2 ст.383 ГПК).

Автор присоединяется к позиции учёных, отмечающих недостаточность 10-дневного срока для апелляционного и кассационного обжалования (Е.А.Борисова, И.М.Зайцев). Оптимальным сроком для обжалования решения, не вступившего в законную силу, является 1 месяц. Положите

Подобные работы:

Актуально: