Несколько дополнительных штрихов к портрету Богдана Хмельницкого

Часть I. В поисках союзников.

Принято считать, по крайней мере, в русской исторической литературе, что Богдан Хмельницкий был искренним и верным слугой московских царей и одной из движущих сил, объединявших русские земли. Однако реальная картина оказывается гораздо более сложной, а для русских патриотов даже неприятной. Напомню вкратце ситуацию, которая сложилась перед присоединением Малороссии к России.

В середине XVII века Малороссия оказалась в сложном положении. Конфронтация со все еще могучей Польшей осложнялась заметным охлаждением со стороны Крыма после недолгого, но плодотворного союза против Польши, а севера нависала не очень уж и дружественная Россия. Открытой враждебности не было, но отхватить какой-нибудь лакомый кусочек русские были бы не прочь. Малороссия оказалась во враждебном или недружественном окружении, надвигалась новая война с Польшей.

Ну вот! Краткого введения опять не получилось. Придется напомнить, что в 1649 году после серии серьезных поражений, которые поляки потерпели от соединенных сил Богдана Хмельницкого и крымского хана Ислам-Гирея, был заключен Зборовский мирный договор. По этому договору численность казацкого войска устанавливалась в 40000 человек. Польские войска не должны были размещаться в Полтавской, Черниговской, Киевской, Волынской и Подольской губерниях (по территориальному делению России в середине XIX века), а все должности в крае предоставлялись исключительно православным. Иезуиты изгонялись из Киева и других городов, где были русские школы, киевский митрополит получал место в сенате, а об униатах должно было выйти особое сенатское постановление благоприятное для православных.

Но поляки не торопились выполнять этот договор в полном объеме и всячески саботировали его выполнение. Крымские татары охладели к своим недавним союзникам, так как в мирном договоре их интересы не были никак учтены. Жители Малороссии не получили всех ожидаемых и требуемых свобод и привилегий и начали волноваться. Вот поэтому новая война с Польшей становилась неизбежной. Надо было искать союзников и укреплять тылы. Уф!

В этих условиях гетман малороссийских (запорожских) казаков Богдан Хмельницкий послал своего эмиссара в Стамбул, который от имени гетмана должен был просить у султана Мехмета IV покровительство и обязался платить за это дань. Получив покровительство Турции, Богдан Хмельницкий надеялся не только расстроить намечавшийся Польско-крымский союз, что было бы для Малороссии смертельным ударом, но и заставить крымчаков, которые были данниками Турции, воевать на своей стороне против Польши. Ход довольно ловкий!

В декабре 1650 года от султана Мехмета IV был получен благоприятный ответ, некоторые фрагменты которого я привожу ниже в переводе на русский язык середины XIX века:

"...мы, уразумевши ...ваше и войска вашего прошение, поняли, что вы скорбите на своих неискренних друзей, равно как и на жестоких ваших неприятелей... Знайте же, что Высокая Порта обыкла оказывать милость и милосердие друзьям и карать своих врагов. Вы, с верною искренностью откровенно высказавшись, отдаетесь под криле и под протекцию Непобедимой Порты нашей, и мы сердечно и любовно принимаем вас и о верности вашей и искренности вашей не сомневаемся... Мы тотчас к вельможному монарху хану крымскому послали свой крепкий и строгий указ, чтобы он никогда своих очей и ушей не обращал на польскую сторону; напротив, если бы оттуда подул какой-нибудь ветер, несущий на вас войну и гонение, если бы поляки неожиданно и насильно напали на войско ваше, то чтоб он тотчас своим быстролетным войском постарался подать вам помощь, где бы только оказалось это нужным. Мы ему это сурово приказали. А пока только вы со своим войском вашим будете верными, искренне преданными Счастливой Порте нашей, до тех пор ведите сношение с ханом безопасно, и не обманетесь. Уже теперь Высокая Порта вполне принимает вас под свою протекцию, и вы будьте в том уверены и нам через своих послов в подробности объясняйте о всем, что деется в краях ваших... А что вы Наияснейшую Порту просили, что готовы дань давать, как иные наши христианские данники дают, то мы, благорасположенные к вам, оценивая ваши добродетели, остаемся довольны".

Как видите, пока вроде бы сработало! В феврале 1651 года возобновились столкновения казаков с поляками. Крымские татары обещали свою помощь, но медлили. Порта одернула хана и велела ему помогать казакам против поляков, кроме того, был сделан выговор молдавскому господарю за его неприязненное отношение к казакам. Хмельницкому была твердо обещана помощь от крымчаков и из Добруджи. Поддержал такой шаг Хмельницкого и константинопольский патриарх Парфений, который назвал гетмана воителем "за православную веру против латинства". Вон оно как оборачивалось!

Подошли татары, и соединенное войско выступило против поляков. 20 июня 1651 года (по ст. стилю) началась битва у Берестечка, но татары изменили и отошли, гетман засуетился и был захвачен поляками в плен. Командовать отрядами казаков стал полковник Богун. Они продержались десять дней, но были вынуждены сложить оружие. Хмельницкий был отпущен из плена, но новый мир заключенный с поляками оказался очень суровым. Хмельницкий в сентябре доложил обо всем произошедшем в Стамбул, но сделал это несколько миролюбиво по отношению к татарам: он не хотел окончательно портить с ними отношений. Гетман сообщал, что, не дождавшись крымских войск, он провел несколько сражений с поляками и вынужден был заключить с ними мирный договор. Подробности этого договора он опустил, но выразил надежду, что крымчаки и дальше будут поддерживать его в борьбе с Польшей. Султан опять обещал Хмельницкому свою поддержку и помощь крымского хана в борьбе с поляками.

Как видно, руки Москвы еще нигде нет! Но очевидно, что уже в 1652 году Хмельницкий начал прощупывать контакты с Москвой - ведь Польша была их общим врагом. А мир, навязанный поляками после поражения у Берестечка, был очень тяжелым. Казацкое войско должно было быть сокращено с 40000 человек до 20000 человек, а из пяти воеводств казакам было оставлено только одно, Киевское. Только здесь теперь все должности должны были занимать православные, а униаты и иезуиты изгонялись (на бумаге). Великая Мечта Богдана Хмельницкого об объединении всех Южнорусских земель и изгнании из них ненавистных поляков и униатов отодвигалась в неопределенное будущее. Своих сил для этого у него явно не хватало.

Надо было вертеться, вести переговоры с султаном, ханом, поляками, а в крае зрело недовольство, которое выливалось в новые волнения и столкновения с поляками. Весной 1653 года поляки вторглись в Малороссию. Против них выступил Хмельницкий с казаками и Ислам-Гирей со своим войском. Но крымский хан выступил против поляков только по приказанию своего сюзерена, турецкого султана, а сам он казакам не очень-то и доверял, да и не любил их. До крупных столкновений дело не дошло, и татары заключили с поляками сепаратный, так называемый Жванецкий, договор. Для казаков в этом договоре восстанавливался Зборовский договор от 1649 года, а татары заключали с поляками не только перемирие, но и соглашение о совместных действиях против Москвы. А Зборовский договор восстановлен был только на бумаге, так как поляки и не думали его выполнять.

Гетман, очевидно, предвидел такое развитие событий, так как уже с лета (а может и раньше) 1653 года вел переговоры с Москвой, о союзе или даже подчинении Малороссии Москве. В октябре 1653 года в Москве было принято решение об удовлетворении просьбы Хмельницкого, и для принятия Малороссии в состав России туда был отправлен боярин Бутурлин. Но в Москве не знали, или не хотели знать, что совсем недавно гетман отдал Малороссию под покровительство султана. Вот тут Хмельницкому пришлось изрядно покрутиться. Ведь в январе 1654 года в Переяславле произошла церемония присоединения Малороссии к России. Малороссия сохраняла свое устройство, вольности, сословия, а войско возрастало до 60000 человек. Гетман же имел право принимать иностранных послов и иметь отношения с иностранными государствами. Правда, в последующие сто лет эти вольности были значительно ограничены! Но пока все казалось удачным - ведь в союзники удалось заполучить заклятого врага поляков!

Часть II. Меж двух огней.

До крымского хана и турецкого султана должны были дойти какие-то слухи о союзе гетмана с Москвой. И гетман старался всячески оттянуть момент разоблачения его двуручной политики, так как явный разрыв с султаном его пока не устраивал. В апреле 1654 года Хмельницкий пишет письмо крымскому хану, в котором жалуется, что поляки не соблюдают Жванецкий договор, и уверяет хана в своей преданности и верности союзу. Вы за датами следите, пожалуйста! Это уже апрель! Я не могу удержаться, чтобы не привести несколько пространных цитат из этого письма:

"Что мы писали о поновлении присяги между козаками и татарами, то это заявлялось не по моей воле, а по воле целого войска, по тому поводу, что трактаты, состоявшиеся под Каменцем (Жванецкий договор) о нас, не привели ни к чему последовательному, и мы до сих пор не имеем привилегий от короля на Зборовские условия; напротив, вместо мира, великое беспокойство и война; к тому же и некоторые из войск вашей ханской милости учинили нам великие кривды, а потому войско наше как бы пришло в сомнение. Но когда мы остались уверенными в неизменном расположении вашей царской милости и в вечной неразрывной присяге, то мы вашу царскую милость благодарим, а со своей стороны обещаем, что навеки вечные ничем не нарушим нашей присяги, и после нас будут соблюдать ее и потомки наши, которую присягу, Бога высочайшего призывая во свидетели, мы ныне поновляем, желая оную сохранить вечно, разве бы какая-нибудь значительная немилость оказалась к нам от вашей царской милости по козням неприятельским. Бог видит, мы того не желаем, а напротив - нижайше просим вашу царскую милость: если бы кто на нас клеветать стал, не извольте нять веры. Хоть наши враги на нас клевещут лживо, а тут сами под нами копают ямы".

Гетман уверяет хана в своей преданности, упоминает о некоторых обидах от татар и соловьем заливается о верности союзу против поляков. А уже три месяца как в союзе с Москвой! Но читаем немного дальше:

"Затем, если б и далее войска их (т. е. поляков) наступали на нас, покорно просим вашу царскую милость о вспомогательных силах, сообразно вечной присяге. Мы обязаны будем заслужить это взаимною нашею услугою против каждого неприятеля. Что касается до Москвы, что мы с нею вошли в приязнь, то мы учинили так по совету вашей царской милости (ты же, хан, сам нам и советовал - не помнишь? - комм. Ст. Ворчуна), когда поляки со всех сторон на нас привлекали врагов, отчего же и нам того же с ними не чинить, лучше же нам иметь друзей со стороны Смоленска и других городов королевских! Что же наши посланцы намекнули перед вашим царским величеством, яко бы Москва нами овладеть имела, то такая у нас в то время пошла было ведомость, но теперь о том нет уже никакой речи. Когда появится у нас что-нибудь новое по этой части, мы не замедлим уведомить о том вашу царскую милость".

И почему это в СССР, когда хотели привести пример оголтелого клеветника и дезинформатора всегда вспоминали доктора Геббельса? Вот пример наглой лжи, который почти на триста лет старше. На что надеялся гетман? Он или хотел отсрочить соединение крымских и польских войск, или надеялся еще половить рыбку в мутной воде, благо султан (чьим данником он оставался) далеко. Вдруг да удастся еще разок натравить хана на поляков. Но в 1654 году умер Исмаил-Гирей, а новый хан Мехмет-Гирей немедленно заключил с поляками договор о совместных действиях против Москвы и ее союзников. Он Хмельницкому совершенно не доверял, а с поляками до этого не воевал, в отличие от Исмаил-Гирея, и воевать не собирался. Но гетман на всякий случай продолжает умасливать хана и заканчивает письмо в том же духе:

"...просим покорно вашу царскую милость, изволь нам дать свое решение и сообщить нашим посланникам совет: как поступать с агами и беями, и как давать отпор тем, которые начнут наступать на нас. Изволь также уведомить нас о вспомогательных силах: скоро ли они будут. Видит Бог, мы не даем повода к разрыву с вами. Вторично просим: изволь о всем уведомить нас через наших посланцев, а мы, собравши свои полки, станем ожидать. Далее, что у нас будет происходить и какие известия откуда-нибудь получим, обо всем не замедлим уведомить вашу царскую милость".

Мягко стелет гетман, но веры ему у татар уже нет! Ясно, что Хмельницкий как можно дольше хочет скрывать от мусульманских покровителей свою новую присягу, теперь уже московскому государю. Весной 1654 года начались активные военные действия Москвы против Польши. Хмельницкий с казаками воевал в Малороссии против поляков и пришедших им на помощь крымских татар, а против Польши выступили также шведы. Поляки стали терпеть сокрушительные поражения, и государство было уже на грани уничтожения, но дипломатическим путем коалицию удалось расстроить, намекнув Алексею Михайловичу о неплохих его шансах быть избранным еще и королем польским. Да Россия и так уже готовилась к войне со шведами, которые пока еще были ее союзниками. Но это уже немного другая история...

А наш гетман все еще продолжал дурить голову турецкому султану, посылая ему верноподданнические письма. А возможно и просто вел двойную игру, пытаясь обдурить и Стамбул, и Москву. Но у Москвы хватка оказалась жестче. И вот еще один любопытный документ, уже от сентября 1655 года, в котором султан отвечает на очередное послание нашего славного гетмана. Малороссия уже полтора года дала присягу на верность Москве, но, как видно из текста письма, не желала разрыва и со Стамбулом. Впрочем, судите сами по приводимым отрывкам:

"Вы сообщаете, что Мехмет-Гирей хан соединился с ляхами, да, кроме того, с венграми и с разными людьми земли нашей, и воевал против вас, нарушив свою присягу, и вы, видя вокруг себя врагов, принуждены были призвать к себе Москву на помощь. Тем не менее, однако, вы прибегаете к нам и просите, чтобы мы вас под руку нашу и под оборону приняли, сообразно давним писаниям вашим. Мы вас, яко верных и доброжелательных слуг наших, под оборону нашу берем и обещаем помогать вам против каждого вашего неприятеля".

Хитер гетман! Хотел быть слугой двух господ и стравить всех своих врагов. Султан согласен опять взять его под свою опеку, да вот беда - Москва возражать будет, причем очень активно, а гетман этого, возможно, и не ожидал. А султан продолжает взывать к гетману:

"По всем землям моим я оповестил, что Войско запорожское состоит под рукою моею, именуя вас, паче всех других, верными и доброжелательными слугами моими".

Далее султан просит, чтобы казаки не ходили походами в турецкие земли, а также не дозволяли и московитам туда ходить. Следующие строки следует понимать как договор о взаимной обороне и взаимопомощи при внешней агрессии, причем султан обещает любую требуемую помощь. В заключение письма идет любопытный текст присяги:

"Для лучшей веры и верности вы потребовали от нас присяги (вот наглец наш гетман! - комм. Ст. Ворчуна), и присяга наша такова есть: наперед свидетельствуемся тем, кто сотворил и землю, и небо, и нас всех, под рукою которого мы все живем, свидетельствуем и всеми пророками, которых признаем как мы, так и вы. Пусть они станут на оном свете свидетелями в том, что я со всем государством моим хочу соблюсти мою присягу. Вы также, гетман Богдан Хмельницкий, со всем Войском запорожским, присягу свою принесли нам в том, что будете нам верными и доброжелательными слугами, как и мы присягу свою вам принесли, что будем вас иметь верными и доброжелательными слугами своими; итак, вы о нас верьте, что мы вас за верных слуг своих имеем, а мы верить будем, что вы желаете быть нашими верными слугами. Как с прежним ханом, Ислам-Гиреем, жили вы в дружелюбии, так и с нынешним ханом живите в дружелюбии, а также и с молдованами, волохами, венграми, как с нашими слугами, находитесь в дружелюбии".

Далее султан извещает гетмана, что жалует ему шесть ценных кафтанов и призывает его много лет жить в мире, раз они оба присягали на книгах Моисеевых.

Трудно сказать, сколь долго еще Хмельницкий морочил бы голову султану и царю, если бы не умер в 1657 году. При следующих гетманах политика Малороссии поворачивалась в разные стороны, но скинуть тяжелую руку московских царей уже не удавалось. Интересно, до каких пор Великая Порта числила запорожских казаков своими подданными? Россия считает, что Малороссия вошла в ее состав в январе 1654 года. А что считает Турция? И чего на самом деле добивался Богдан Хмельницкий?

Подобные работы:

Актуально: